Первое движение гребного вала и первый бурун за кормой. Атомный «богатырь» пошел своим ходом.
Михаил Полунин: «Мы находимся в Мурманске – крупнейшем городе, расположенном за Северным полярным кругом, столице Арктики. А еще – это незамерзающий порт России, к которому приписаны все суда единственного в мире атомного ледокольного флота, в т.ч. и первенец – ледокол «Ленин».
С 2009 года у ледокола началась новая жизнь. Он ошвартовался в центре города, у морского причала и стал музеем.
Михаил Полунин: «Владимир Михайлович, то, что у нас ледокол «Ленин» – это музей, но он до сих пор в составе нашего атомного флота?»
Владимир Михайлович Блинов, специалист Арктического выставочного центра «Атомный ледокол «Ленин»: «Да, так принято. Так удобнее его эксплуатировать».
Михаил Полунин: «Скажите пожалуйста, сейчас экскурсия у вас с кем будет»?
Владимир Блинов: «Люди со всего города, кто желает: приезжие, иногородние, иностранцы. Гостей очень много».
Михаил Полунин: «Часто»?
Владимир Блинов: «Да, регулярно»
Михаил Полунин: «Можно и мы тогда тоже поучаствуем»?
Владимир Блинов: «Да, пожалуйста.
Просьба такая – во время движения не отставать от группы. Здесь довольно легко заблудиться. На ледоколе 12 палуб и более 1000 помещений. Уйдете куда-то в сторону – я вам не завидую. Это похуже египетских пирамид, еще и темно. Поэтому все время вместе, в сопровождении экскурсовода».
Специалист Арктического выставочного центра «Атомный ледокол «Ленин»: «Внимание, на маршруте 3 группы находятся, поэтому просьба сообщать о своих передвижениях. Первая группа поднялась на мостик. Вторая – начала из кают-компании. Третья – пойдет по жилой палубе».
Владимир Блинов: «Мы сейчас с вами остановились на палубе, которая называется – капитанская. Здесь расположена каюта капитана, самая большая на ледоколе. Достаточно посмотреть салон капитана – одно из самых красивых помещений на ледоколе. Если вы попадете на любое современное судно, то вокруг вас будут железо и пластик. А на ледоколе «Ленин», как видите, вокруг вас везде дерево. Причем дерево очень красивое. Мастера краснодеревщики выполняли эти работы. А эскизы интерьеров ледокола разрабатывала целая группа архитекторов. Поэтому в помещениях ледокола интерьеры нигде не повторяются. 10 сортов различной древесины. Это, например, ясень, внутри клен «птичий глаз», необычный. Стол и дверь выполнены из орехового дерева. Т.е. видите разнообразие материалов.
За 60 лет существования атомного ледокола «Ленин» здесь не было ни одной реставрации. Все, что вы видите, все первозданно. Если добавить, что ледокол был построен за три года и три месяца (ни один ледокол так быстро не строился), то тогда уже можно делать выводы, как умели строить».
Хроника, Адмиралтейские верфи, Ленинград, 1956 год: «Бригады сборщиков и сварщиков соревновались друг с другом. Движимые горячим желанием как можно лучше выполнить работы по строительству первого в мире атомного ледокола. Все, что попадало в реакторный отсек, тщательно очищалось. Медленно, осторожно опускали в трюм ледокола важнейшую часть его оборудования. В этих, пока еще мертвых, стальных цилиндрах, скоро должна родиться та замечательная энергия, которая даст жизнь атомному кораблю. Вот один из трех винтов корабля. Он похож на распустившийся гигантский цветок. Чтобы закрепить винт на валу понадобился гаечный ключ весьма внушительных размеров. Корпус атомного ледокола водоизмещением в 16 000 тонн – построен!
1957 год: – «Товарищ директор завода, прошу вашего разрешения произвести спуск на воду первого в мире атомного ледокола «Ленин».
– «Разрешаю приступить к спуску!»
– «Отдать курки!»
5 декабря 1957 года атомный ледокол «Ленин» сошел на воду».
Вернемся в наше время, к экскурсии. Пока люди с любопытством заглядывали в салон капитана, сам капитан находился в рабочем кабинете. Это соседнее помещение, куда посторонним вход запрещен. Валентин Сергеевич Давыдянц руководит командой, которая обслуживает судно – это более 20-ти человек.
Михаил Полунин: «Я как раз смотрю, два первых капитана… Вспоминали?»
Валентин Сергеевич Давыдянц, капитан атомного ледокола-музея «Ленин»: «Да, два первых капитана».
Валентин Сергеевич сегодня и сам в первом ряду опытных и уважаемых капитанов нашего атомного флота. Во льдах Арктики ходил более сорока лет. А с ледоколом «Ленин» познакомился в год его постройки, когда был еще совсем мальчишкой.
Хроника, Ленинград, 1959 год: «Буксиры привели ледокол к мосту лейтенанта Шмидта, чтобы Ленинград мог полюбоваться творением своих рабочих и инженеров».
Валентин Давыдянц: «Стоял в очереди на берегу Невы, среди всей этой толпы, которая занимала набережную в очереди на катер для того, чтобы съездить на экскурсию».
Хроника, Ленинград, 1959 год: «Всем хотелось побывать на чудо-корабле. На Арктическом корабле побывали и люди тропиков. С интересом слушали объяснения гости из Индии».
Валентин Давыдянц: «И мысли у меня не было, что я вдруг когда-то буду на нем работать, да еще и в таких должностях».
Михаил Полунин: «Сколько лет Вам было?»
Валентин Давыдянц: «Мне было 12 лет».
Хроника, 1959 год: «Ведомый мощным буксиром, ледокол вышел в море. С капитанского мостика уже передано приказание: «Приготовится к движению собственным ходом». Поворот регулятора мощности, и реакторы приходят в рабочее состояние. Секунды нужны, чтобы пар устремился в турбину. Главный электродвигатель набирает обороты. Винты работают. Атомный богатырь пошел своим ходом».
Валентин Сергеевич пришел на ледокол «Ленин» в 1978 году уже будучи опытным моряком. В обычном флоте дослужился до старшего помощника капитана. На атомный ледокол взяли третьим помощником капитана Бориса Макаровича Соколова.
Валентин Давыдянц: «Он самый молодой капитан был. Потому что Павел Акимович Пономарев, который первым капитаном был, уже был в возрасте. Они достраивали. Борис Макарович у него был капитан-дублером. И после строительства Павел Акимович пару навигаций сделал и ушел. И Борис Макарович встал и бессменно здесь сорок лет отработал.
Первое у меня тогда было, когда я пришел, – мы пошли в море. Бориса Макаровича на мостике не было. Я ручкой дергаю. Идем, там одна льдина плавала. Я был старпомом. Капитан-дублер, который до меня здесь работал (был тоже старпомом, стал на ранг выше): «Что ты там обходишь?» Я же пришел еще с тех пароходов, я матросам говорю: «Посмотри слева, справа, как удобнее обойти». Он говорит: «Ты что! Мы же ледокол!». Она [льдина] такая маленькая с виду была. Время обеда было. И, как говорят, с полного хода я на эту льдинку то и наехал. А льдинка оказалась, как в учебниках говорили, айсберг – 1/8 наверху, а 7/8 под водой. Всё со столов улетело, побилось. Борис Макарович быстренько на мостик. «Советчик» с мостика быстренько, чудак. «Тебе что, воды мало? Одна единственная льдина и через нее надо было проехать?». Я не стал говорить, что старшие товарищи порекомендовали».
Михаил Полунин: «Как над молодым пошутили видимо?»
Валентин Давыдянц: «Не знаю, что там было в мыслях. Но во всяком случае, с тех пор такие [льдины] я обхожу».
Михаил Полунин: «Чем для Вас всё это вылилось?»
Валентин Давыдянц: «Ничем. Втыком».
Михаил Полунин: «Суровый был капитан?»
Валентин Давыдянц: «В принципе, да. Но и учил всегда. Он не стоял над душой, как начальники иногда сидят, некоторые капитаны там есть. Я начинал, когда и швартоваться сам, и околки какие-то, он в каюте сидит, в иллюминатор смотрит, смотрит. Потом подойдешь. Поначалу уже считаешь, что ты красаве́ц, со свистом подошел. Привяжешься к пароходу, к ледоколу, отойдешь, потом: «Сынок, зайди в каюту». Заходишь в каюту – листок бумажки. Вот пароход, вот ледокол, ты подходил так, а если бы ты походил вот так – это было бы лучше и безопаснее. Во всяком случае, все наматывали на ус всё, что он советовал».
Михаил Полунин: «А Вы где здесь жили, когда работали? Где у Вас была каюта?»
Валентин Давыдянц: «У меня каюта ниже была».
Михаил Полунин: «Покажете?»
Валентин Давыдянц: «Покажу... Это апартаменты капитан-дублера первого в мире атомного ледокола».
Михаил Полунин: «Вы здесь работали. А спали где? На диване?»
Валентин Давыдянц: «Нет. Это рабочий кабинет. Здесь есть спальная, есть ванная».
Михаил Полунин: «Показывайте... Это вы уже когда капитан-дублером были в таких условиях жили? А когда помощником? Попроще было, наверное, да»?
Валентин Давыдянц: «Немножко попроще. Здесь блочная каюта».
Михаил Полунин: «Тут как в городской квартире: стандартная ванная и унитаз».
Валентин Давыдянц: «Вот и спальня».
Михаил Полунин: «И сколько лет вы здесь прожили»?
Валентин Давыдянц: «До 1986 года».
Михаил Полунин: «Несколько лет».
Хроника, 1959 год: «До ледяных полей еще далеко и жизнь на корабле идет обычным порядком. В уютной тишине кают молодежь готовится к зачетам. Ведь каждый матрос в Арктике хочет стать капитаном или штурманом».
Валентин Давыдянц: «Здесь столовая команды. Здесь питался экипаж. Здесь буфет. Ходили официантки. Здесь построен широкоформатный кинотеатр».
Михаил Полунин: «Как это выглядело? Люди приходят на обед, кушают и смотрят»?
Валентин Давыдянц: «Да, обычно после ужина, когда свободное время и рабочий лень закончился. Кто на вахте, те смотрели в другое время».
Михаил Полунин: «Все убиралось, посуда и т.д., и столовая превращалась в кинозал?»
Валентин Давыдянц: «Да».
Михаил Полунин: «Вы сказали, что нужна психологическая совместимость. Действительно, уходим в море, во льды на 4 месяца».
Валентин Давыдянц: «Это сейчас на 4 месяца стали ходить. А тогда на 8, 10 месяцев и больше года».
Хроника: «Огромная мощность позволяет атомному ледоколу быстро и свободно маневрировать в самых тяжелых льдах. Сокрушив и разбросав лед вокруг каравана, «Ленин» снова устремляется вперед. Широкая, просторная дорога остается за его кормой. «Водострада» – шутят моряки. За обедом только и разговоров, что о боевом крещении корабля».
Валентин Давыдянц: «Здоровая пища, спортзал – восстанавливались. На лыжах бегали, в футбол гоняли. Другой образ жизни здесь был».
Михаил Полунин: «В своей практики не сталкивались, когда человеку тяжело становилось, неадекватно вести себя начинал? Не было такого?»
Валентин Давыдянц: «Были такие случаи. Просто отправляли человека в Мурманск на попутном судне. Некоторые, которые недавно устраивались, попадали. Все же за большим рублем гнались. Но никто же не думал, что здесь вибрация будет, полярная ночь».
В командном составе среди моряков, работающих с ядерным реактором, случайных людей не было и нет. Жесткий отбор и регулярный медицинский осмотр, включая психологов и психиатров. Остальным членам экипажа, особенно новичкам, всегда было сложнее. О трудностях работы во льдах мы говорили и с другими моряками, которые посвятили всю свою жизнь Арктике.
Вячеслав Евгеньевич Мелихов, ветеран ФГУП «Атомфлот», начинал машинистом на ледоколе «Ленин», работал главным инженером-механиком ледокола «Арктика»: «С отрывом от дома, от семьи, от берега у людей возникает не клаустрофобия, а какая-то безысходность. Иногда, когда качает ледокол, очень сильно впадает в качку, думаешь: «Ёлки-палки, сбежать бы отсюда». А бежать то некуда. Так что специфика есть ледокольного флота.
Это не только работа. Это образ жизни. Ты живешь здесь: на работу и с работы. Возможно, это даже тяжелее. Я, четно говоря, даже не представляю себе: когда на курсах бываю – утром встать, машина – это пробки, транспорт час-два – толкотня, потом не переодеться, не переобуться. А там утром проснулся, тапочки надел, и ты на работе уже. Конечно, эти комфортные условия… Я взял себе за привычку – все годы, когда я работал, ходил в бассейн, каждое утро, никогда не пропускал. Где ты найдешь еще такие комфортные условия? Сходил в бассейн, легкую сауну принял с утречка, пришел на завтрак, тебя вкусно накормили. Пошел, поработал».
Вернемся к экскурсии по ледоколу «Ленин». Наша группа как раз подошла к помещению, в котором расположены ядерные реакторы.
Владимир Блинов: «Становитесь, смотрите, фотографируйтесь, если интересно. Внутри этих двух атомных реакторов, на которые вы смотрите, находится 482 таких конструкции. Называются они – тепловыделяющие сборки. Внутри этих сборок находится ядерное топливо. Этого объема ядерного топлива хватает на срок работы ледокола от 4 до 6 лет. Для сравнения возьмем дизель-электрический ледокол. Отправляясь в Арктику, он берет около 5000 тонн жидкого топлива, топочного мазута. Хватает на полтора месяца. Вот отсюда весь «букет» преимуществ атомных ледоколов – неограниченная автономность плавания. Вопросы есть?»
Участник экскурсии: «Скажите, сейчас топливо из реакторов выгружено»?
Владимир Блинов: «Конечно. В 1993 году оно было полностью выгружено, с ледокола увезено. По сути, радиационный фон сейчас там такой же, как здесь. Здесь фон радиационный сегодня ниже, чем на улицах Мурманска. Но вы не смейтесь, я не шучу, это серьезно. Дело в том, что в Мурманске на улице добавляется еще космическая радиация. Здесь она поглощается переборками. Но это почти в пределах погрешности. Но объективно говоря, все-таки чуть-чуть пониже».
Здесь же, на ледоколе «Ленин», можно увидеть фотовыставку. Это снимки главного механика судна и фотографа Владимира Кондратьева. Мы встретились с ним, чтобы побеседовать об этом увлечении.
Владимир Георгиевич Кондратьев, ветеран ФГУП «Атомфлот», работал главным инженером-механиком на ледоколе «Ленин»: «Вся эта выставка называется «С борта ледокола «Ленин». В Арктике очень много белых медведей. Атомный ледокол «Ленин» идет по трассе. Он останавливается, он ждет караван допустим. Через три-четыре часа, может через пять к ледоколу сами походят медведи. Они подходят и вот готовый материал для съемки. Вторая фотография, которая мне нравится – морж. Как она получилась? Это была шлюпочная высадка экипажа на остров Святого Петра. Это в Арктике один из островов, маленький островок, где было лежбище моржей. К лежбищу подошли. Их было там много, штук сорок примерно. Все моржи ушли, а этот, очевидно, был вожак стада. Он был довольно смелый, наверное считал, что отвечает за стадо. Он не боялся людей. Я подошел к нему, он абсолютно спокойно реагировал. Я погладил его. Потом выбрал позицию. Он все это спокойно воспринимал. И так совпало, что и облака были хорошие и на фоне был не «Ленин», а другой ледокол. В итоге получился снимок такой. Мне повезло, что я там находился, в Арктике. Я не жалею. Это подарок судьбы. Это трудно для семьи, трудно для человека. Но это, в принципе, был подарок».
Владимир Блинов: «На самую высшую точку ледокола, на ходовой мостик, выходим. Сейчас мы поговорим о том, как управляют ледоколом. Это тоже своеобразно. Главные события происходили в ходовой рубке. И основные инструменты управления ледоколом – это штурвал и ручки машинного телеграфа. С помощью штурвала изменяется курс направления движения судна. Задачу эту выполняет вахтенный матрос-рулевой. Подчеркиваю, матрос. Все обожают тут фотографироваться, пожалуйста! Но после этого, не заявляйте, что вы капитаны. Капитан тут никогда и близко не стоял. Задача этого матроса – с помощью штурвала погасить эту инерцию и выдержать заданный курс. Задает курс старший вахтенный помощник капитана, старший штурман. И он здесь главный на мостике. И в его распоряжении эти три ручки. Почему три ручки? Потому что у ледокола три винта. С помощью этих ручек штурман в процессе движения перераспределяет мощность на винтах ледокола. В результате винты ледокола начинают вращаться с разной скоростью. Можно сделать, что они будут вращаться в разные стороны, в раздрай, как говорят моряки. И в результате этого ледокол обретает такое очень ценное качество, как маневренность.
Цена маневра в Арктике колоссальна. Несвоевременный или неграмотно выполненный маневр может обернуться даже гибелью какого-то из судов, идущих в караване позади ледокола. Единственный способ избежать этой угрозы, опасности – это маневр. Дело в том, что ледовое сжатие зависит от направления дующего ветра. Поэтому нужно развернуть караван относительно этого направления ветра, и ледовое сжатие прекратится. И, как говорят моряки-ледокольщики, самая прямая дорога в Арктике – кривая. Нужно постоянно маневрировать, уходить от этих опасностей и уводить беззащитные эти суда, за которые ледокол отвечает.
Идем дальше. С помощью атомных реакторов производился пар, с помощью атомной паропроизвоящей установки. Далее этот пар по трубопроводам поступал в машинное отделение на турбины ледокола. Таких турбин четыре, соответственно четыре электростанции на ледоколе. Ниже под нами находятся три гребных электродвигателя ледокола. Каждый величиной с двухэтажный дом. И эти электродвигатели уже обеспечивали вращение винтов ледокола. Представляете, сколько энергии для этого требуется! В 1959 году, когда ледокол вошел в строй, он стал самым мощным судном на планете. Ближайший конкурент, американский ледокол «Глетчер», отстал безнадежно – 20 000 лошадиных сил. Ледокол «Ленин» сразу в два с лишним раза превысил мощность ближайшего конкурента. Я должен сказать, что где-то примерно 110-120 ледоколов на планете. Примерно половина из них – это российские ледоколы. Мы и количественно лидируем в мире и качественно, поскольку атомных ледоколов, наиболее передовых, ни у кого нет, кроме России».
На этом наша экскурсия подошла к концу. Атомный ледокол «Ленин» стал историей, которой мы городимся.
Сегодня в нашей стране проходит смена поколений атомных ледоколов. Росатом запустил серийное строительство. Головной ледокол «Арктика» в 2020 году выйдет на трассы северных морей. Спущены на воду и достраиваются ледоколы «Сибирь» и «Урал». Еще два таких же судна только начинают строиться. И уже готовится к подписанию контракт на строительство супер-ледокола «Лидер», который сможет ходить во льдах толщиной четыре метра и сделает Северный морской путь круглогодичным во всех направлениях.
А началось всё 60 лет назад со строительства первого в мире атомного ледокола «Ленин».
Фильм "Первый в мире атомный ледокол «Ленин» доступен на YouTube-канале Госкорпорации "Росатом" по ссылке: https://www.youtube.com/watch?v=guZ8m5JVc4I